Утро нехотя вползло в комнату одиноким солнечным лучиком. Хотя и тот уже через пару минут был сокрыт тяжелой темно-серой тучей, из которой не замедлил посыпаться дождик. Осень, что поделаешь… Тихо вздохнув и что-то недовольно простонав, Кей закрылся с головой одеялом, сворачиваясь клубочком и намереваясь поспать еще хотя бы полчасика, но через несколько минут все же заставил себя встать – пропускать первые занятия в новой школе совершенно не хотелось. Так что,  мысленно проклиная утро и все с этим связанное, Кей выбрался из-под одеяла.
Душ занял минут пятнадцать, еще минут десять ушло на то, чтобы уложить еще мокрые волосы, пять на то, чтобы одеться и… Через пол часа Кей сидел на кухне, подперев голову поставленной на стол рукой и наблюдая за постепенно закипающим чайником.
В доме царила тишина – дядя то ли еще не вернулся, то ли вернулся, но еще не проснулся. Его новый «друг» тоже все еще спал, что, впрочем, и не мудрено – Дооку влил в него вчера столько успокоительного, что Кей не удивился бы, проспи Вилмор до самого вечера. Блондин и сам бы сейчас с удовольствием вернулся в кровать, но… школа.
Задумавшись, мальчик не сразу понял, что в доме уже не так тихо, а в кухне он не один. Поэтому, услышав за спиной шаги вздрогнул и резко обернулся, натыкаясь взглядом на дядю.
- Оджи-сан! Вы меня напугали… - немного растеряно улыбнулся, прижав черные ушки к голове. – Охайо…

выложили

- Хаи, этого у вас не отнять... - рассмеялся на заявление дяди о своей кошачьей походе, и поднялся на ноги, улыбаясь блондину. - Все хорошо, спасибо. Непривычно немного только... - снова улыбнулся. - И о каких хлопотах вы говорите? Вил очень интересный молодой человек и мне было приятно с ним пообщаться... - перевел взгляд на чайник, когда тот щелкнул, возвещая о готовности, поднялся с места. - Оджи-сан, хотите чай? Или кофе?
Мальчик подошел к небольшой столешнице, встав на цыпочки, чтобы достать чашки с верхней полки. Когда мужчина только появился в кухне, Кей был слишком сонным и задумчивым, чтобы заметить. Но теперь... Нет, сонливость никуда не делась, но блондин вдруг смог понять то, чего не понимал раньше - с дядей было что-то не так. Вернее, ничего страшного, заметного глазу не произошло. Ну... если не считать совершенно не выспавшейся и помятый вид... Но с мужчиной определенно было что-то не так. Аура его ощущалась как-то по новому. Да и эмоции дядя Кей начал чувствовать гораздо легче и ярче. А когда юноша развернулся, держа в руках чашку, чтобы узнать - что будет пить мужчина... Взгляд внезапно наткнулся на... Имя, светящееся на коже, которое на могли скрыть даже падающие на щеку светлые волосы. Пальцы тут же ослабели, а выпавшая из них чашка разбилась на сотни маленьких осколков, разлетевшихся по кафельному полу. Но Кей даже не обратил на это внимания, не сводя взгляда с Имени, что, явно, проявилось у Дооку буквально только что.
- Оджи-сан... - растерянно пробормотав, перевел взгляд на глаза, невольно касаясь ладони собственной щеки, странно нагревшейся, проводя кончиками пальцев по имени, которое тоже сверкало стоватной лампочкой. Сложить два и два было не сложно...
Сглотнув, мальчик приблизился к мужчине вплотную, отводя с его лица светлые пряди, забивая на условности и проводя кончиками пальцев по Имени, обводя каждую буковку и не имея возможности оторвать от него взгляд. Хотя, Кей смог бы повторить очертания с закрытыми глазами - Имя у него было точно такое же.
- Оджи-сан... - на этот раз в голосе звучала радость. Кей даже как-то забыл, что они с мужчиной по первости не особо ладили и прочее и прочее - слищком рад был обрести Бойца. Природного. Наконец-то.

выложили

Слова дяди о тяжелой ситуации и о друзьях рядом заставили поникнуть черные кошачьи ушки. Кей вспомнил мать… И то, что рядом с ним тогда не было никого, кто бы мог помочь или просто поддержать… Да и не позволил бы он – привык справляться в одиночку. Тем не менее, не смотря на эту жизненную установку, блондин был полностью согласен с мужчиной – когда теряешь близкого, лучше, чтобы рядом кто-то был, на кого можно опереться. Это ему, Кею, повезло, что мысли о сведении счетов с жизнью или просто депрессия обошли его стороной, а вот Вил… Тихо вздохнув и передернув ушами, но так и не добившись того, что те встали вертикально, мальчик улыбнулся и кивнул.
- Хаи. Конечно я не против. Я немного понимаю, что Вил может сейчас чувствовать. И со своей стороны приложу все усилия, чтобы ему было здесь уютно и комфортно.
Возможно немного избито. Возможно немного пафосно. Но это было то, как Кей думал и чувствовал. Так что – как получилось, так уж получилось. Главное – это было правдой.
А дальше… Дальше все закрутилось, словно в калейдоскопе… Разбившаяся чашка, удивленный взгляд дяди, собственное имя, обнаруженное на щеке это мужчины, его глаза, ставшие едва ли не круглыми от изумления, теплая нежная кожа под пальцами, радость, счастье, наконец-то, больше не один и… Все это осыпавшееся к ногам осколками зеркала, в которое по недоразумению кто-то бросил булыжник – гнев и ненависть. К нему, к Кею. К явно нежеланной Жертве. Имя будто обожгло огнем, заставляя тихо вскрикнуть, прижимая к нему ладонь. А секундой позже тысячи тоненький осколков впились в руку, передавая по Связи все ощущения Бойца – Дооку так и не поднял щиты. Впрочем, Кей это лишь почувствовал, но еще не осознал. Сознание все еще цеплялось за ненависть. Ненависть, ледяными волнами обжигающую и ранящую его тело и душу, ненависть, которая болезненно сдавливала сердце и заставляла неприятно сжиматься горло – не вздохнуть, не выдохнуть. Ненависть, казалось заполняющая все вокруг, пока… Пока Кей наконец-то не догадался поднять щиты. Казалось, он даже слышал звук захлопнувшихся створок. А секундой позже на эти створки с ревом обрушился ураган собственных эмоций – разочарование, боль страх, безнадежность, обреченность, осознание, что он снова один. Все те чувства, которые он испытывал во время похорон матери. Только в этот раз было немножечко легче – к Дооку привязаться он не успел. Как его не смыло этим бурным потоком, Кей не знал и сам. Но ему все же удалось взять себя в руки… Почти…
- Оджи-сан… - блондин будет проклинать себя в последствии, но это прозвучало растерянно, обиженно и совершенно по-детски… а секундой позже – Маруши-сан… - уже более громко и уверенно, когда мальчик увидел кровь на пальцах мужчины и почувствовал отголоски этой боли в собственной руке. – Маруши-сан, вы поранились… - совсем твердо и уверенно, будто и не было несколько секунд этого растерянного и обиженного ребенка. Хотя черные ушки все так же прижимались к волосам, а хвост поник, оплетая ногу хозяина и постукивая по ней пушистым кончиком. – Позвольте, я помогу… - найти аптечку не составило труда – почему она оказалась на кухне?.. кто знает… главное – в нужный момент она была под рукой. Вытащив оттуда пузырек с антисептиком и несколько ватных дисков, Кей шагнул к мужчине, осторожно взяв его за пораненную руку, потянув и разворачивая к себе лицом. – Оджи-сан? – на этот раз, просто чтобы привлечь внимание.

выложили

То, что дядя столь резко отреагирует на его прикосновение, стало для Кея неожиданностью. Мальчик даже тихо вскрикнул, когда блондин резко развернулся, а тонкие, но сильные пальцы, словно тиски, сжали подбородок.
Поединок взглядов. Досада, ненависть, желание стереть в порошок и проглядывающее через все это отчаяние, в одних глазах. И, как его отголосок – надежда, почти придушенная радость, понимание, боль, страх и точно такое же отчаяние в других.
Даже не смотря на поднятые с обеих стороны Щиты, Кей по прежнему чувствовал идущие от Маруши волны неприязни и неприятия, отказа. И эти волны не ласкали, как вода ласкает прибрежные песок, а впивались острыми краями разбитого текла, раня и терзая плоть.
«Мне не нужна твоя помощь» - как кнутом по и так истерзанной спине.
…я тебе не нужен тоже… - хлыстом по оголенным нервам.
«Рви. Связь» - ножом в сердце, разрывая грудную клетку и легкие, лишая возможности сделать вдох, заставив задыхаться.
Страшно. Больно. Безнадежно. Темно и… тихо. Невероятно тихо. Так тихо, что тишина, казалось, обволакивает со всех сторон, просачиваясь в глаза, уши, нос, заползая в душу и заполняя все собой – темнота и следующая за ней по пятам пустота.
Черные уши в немом обречении поникли, теряясь в вытравленных волос, хвост с пушистым кончиком отчаянно ходил из стороны в сторону, описывая широкую дугу и молотя по бедрам.
«Рви. Связь» - еще один удар по и так израненной душе.
…нет!!... – настолько громко, что зазвенело в ушах и прокатилось эхом по заполненной пустотой душе.
Закрыв глаза, Кей глубоко вздохнул, буквально выталкивая эту темноту из себя, загоняя в самый дальний угол собственные обреченные чувства, заставляя себя не слышать и не думать. Нет. Он не порвет. Не станет уничтожать своими руками то единственное родное, что осталось у него еще не этой планете. И пусть он не нужен сейчас, это проблема поправимая. И не с такими Бойцами справлялись в свое время.
- Нет.
Вслух это прозвучало гораздо тише, но не менее уверенно. Взгляд, поднявшийся на мужчину, был уже твердым и решительным, а изрядно пухлые губы сжались в упрямую линию.
- Нет. - так же тихо, с легкой улыбкой, но все с той же сталью во взгляде. – Я не буду рвать Связь. А вам сейчас лучше успокоиться, Оджи-сан. И позвольте мне осмотреть вашу руку.
Хотя пушистые предатели все еще и выдавали настроение своего хозяина, мальчику удалось относительно взять себя в руки. Тем не менее, он не сделал ни одной попытки вырваться, сочтя, что это будет скорее показатель его страха и растерянности, а просто остался стоять точно так же, как и раньше – почти вплотную к мужчине, чуть поморщившись, когда хватка на его подбородке сжалась крепче, все так же глядя ему в глаза.
- Оджи-сан, отпустите меня, и позвольте осмотреть вашу руку.
Не Приказ, нет. Просто просьба. Но сказанная твердым, уверенным, едва ли на стальным тоном. Да, внешне ангелочек тоже умеет быть столь… непрошибаемым.

выложили

Кажется это «нет» было сказано зря. Но Кей так не считал. Он не жалел, не жалеет и уверен в том, что не будет жалеть, что отказался от разрыва Связи. Только вот хватка на горле и звездочки, затанцевавшие перед глазами, когда светлый затылок поздоровался со стенкой, не радовали. Воздух практически тут же перестал поступать в легкие, а пальцы, видимо зажавшие какую-то мышцу, послали острую боль по всей шее тут же отдавшейся в затылке. Неосознанно, как любое живое существо стремящееся выжить, Кей вцепился в запястье мужчины, чувствуя, что еще несколько секунд и перед глазами начнет темнеть. Впрочем, не плохой способ избавиться от Жертвы… Глаза неотрывно смотрели в ненавидящие глаза напротив, а душу все сильнее заполняло отчаяние.
Но не прошло и нескольких секунд, когда хватка на горле разжалась, отдавшись легкой болью обещающей проявление в ближайшее время синяков, и Кей согнулся, схватившись ладонью за горло и закашлявшись, пытаясь одновременно вдохнуть и выдохнуть.  Смысл слов же, сказанным его Бойцом несколько секунд назад, и доходивший до его сознания, как через слой засунутой в уши ваты, сейчас вспыхнул ярким фейерверком перед зажмуренными веками, заставляя резко выпрямиться и испытывающее посмотреть на мужчину, силясь понять, что он задумал. Но время на это не дали – сильные пальцы вновь сжались на его теле, на этот раз вцепившись в плечо, и Кею не оставалось ничего, как последовать за своим Бойом вверх по лестнице.
- Оджи-сан, вы с ума сошли! Это же убьет его! – голос звучал тихо и хрипло, но от того не менее твердо. – Я запрещаю вам участвовать в Бое! – Жертва в юноше взяла свое. Хотя Кею очень не хотелось строить отношения с обретенным Бойцом на основе приказов, позволить тому втягивать в их спор невинного и полубольного мальчишку, которому этот вызов может дорого стоит Кей тоже не мог.
Стоило последней фразе сорваться с губ, щеку накрыло теплой волной активировавшегося имени. И точно такие же буквы засияли под волосами Бойца, падающими на лицо.
- Вил, не смей принимать этот вызов. Оджи-сан! – повернулся к дяде, уже перестав подкреплять слова Силой, - Зачем вы его в это втягиваете? Такой взрослый мужчина в одиночку справиться не может? – на губах появилась усмешка, которой, впрочем, не было во взгляде. – Или вы меня настолько боитесь? Разобраться без посторонних слабо?

выложили

Сначала, когда Дооку начал говорить, слова «отцом и Бойцом» слились для Кей в одно – Бойцом. Но когда мужчина внезапно назвал его Маруши, пропущенное ранее «отец» накрыло, ударило, придавило к земле и перекрыло доступ кислорода.
- Что?
Голос пропал, лишь губы шевельнулись, обозначая слово. Кей во все глаза смотрел на дядю. Да, разум мальчика, выбирая наименее болезненный путь, отказывался верить, что перед ним его отец. Но как бы Кею не хотелось, чтобы Маруши врал, шутил, просто разыгрывал, с каждой секундой, глядя на блондина, сомневаться становилось все сложнее и сложнее. Кей начал замечать то, на что не обращал внимания раньше – взгляд, упрямое выражение лица, скулы, какие-то жесты… Они слишком похожи, чтобы быть дальними родственниками. За всеми этими мыслями, Кей не сразу обратил внимания на то, что заговорил теперь уже Вилмор, и что парень обращается непосредственно к нему.
- Что… что ты хочешь проверить?... – вопрос сам собой сорвался с губ, но его, похоже, просто не услышали – слишком тихо прозвучал голос, да и оба блондина уже были заняты развернувшейся вокруг них троих системой.
Растерянность, непонимание, страх… Такие непозволительные для Жертвы чувства. Для Жертвы, оказавшейся в Системе, непозволительные вдвойне. Но Кей просто ничего не мог с собой поделать. Его захлестнуло, как будто волной, закрутило, перевернуло все с ног на голову и будто обрушило на берег, хорошенько приложив головой. Смешались мысли и чувства, реальность с вымыслом, на какой-то миг даже потемнело в глазах, но это была всего лишь привычная темнота Системы.
Отец. Этого не может быть просто потому, что этого не может быть никогда. Отец, который бросил мать и его когда-то. Отец, который не хотел пускать его на свой порог несколько дней назад. Отец, который не хотел принимать сына в своем доме, но все же принял… Почему? Раньше Кей думал, что вечером того дня, когда он оказался на пороге этого особняка и когда дядя явно планировал выставить его вон, он думал, что у мужчины было просто плохое настроение, а потом он успокоился и передумал. Но теперь Кей начал в этом сомневаться? Отец уже бросил его однажды. Не хотел принимать недавно. Тогда почему принял? Не по доброте душевной, это даже сомнению не поддавалось. А теперь… Боец. Боец, который тоже не хотел его принимать. Боец, который хочет сейчас порвать Связь. Отец и Боец которому он не нужен. Это было бы смешно, если бы сердце не сжималось от боли. Судьба действительно иногда любит пошутить… Но… тогда… тогда может не сопротивляться? Порвать Связь и уйти? Освободить отца от своего присут… …НЕТ!!... И, Кей действительно понял, что не хочет. Возможно, он ненавидел этого человека, но это был единственный близкий ему человек на всем свете. И, потеряв мать, он не захотел терять Бойца. Возможно, будь Дооку просто отцом, он бы просто послал его к черту, но Боец… Природный Боец… Его Кей стремился найти, как только узнал, что он – Жертва. Стремился и мечтал. И хотя ненависть к отцу мешала, через нее все же робко пробивались чувства привязанности, которое Жертва обычно испытывает к своему Бойцу. Нет, Кей не хотел терять Дооку. И он решил, что сделает все для того, чтобы этого не случилось. Кое как разобравшись со своими чувствами, Кей смог наконец-то встряхнуться, заставляя себя обратить, наконец, внимание на то, что происходит в Системе.
Вилмор в это время готовился к атаке. Возможно, Кей за своими душевными терзаниями и метаниями пропустил атаку своего Бойца, но… Быстрое сканирование ауры Вила дало понять, что она не изменилась. Значит… Значит Дооку уступил атаку ему… В принципе – логично. Для Маруши сейчас было главным… что? Порвать Связь? Возможно. Убить его, Кея? Не исключено. Но для одного и второго ему нужен был живой и здоровый Вил.
- Вил… - нервно мотнув хвостом и прижимая уши к голове, посмотрел на парня. – Ты сошел с ума… Ты же понимаешь, что ты не готов к Бою в Системе. Прекратите, наконец, этот фарс!
Но его снова не послушали. Оставалось только не дать порвать Связь, не дать причинить вред Вилмору и не дать убить себя. Задача минимум… Легкая до невозможности, ага…
- Только защита. Атаковать запрещаю. – отданный приказ снова огладил теплотой щеку, на которой красовалось Имя. Тоненькая ниточка Связи натянулась и зазвенела, казалось, готовая в любой момент порваться. Но, выдержала…

выложили

У Кея было ощущение, что он стал прозрачным. И если причин, по которым его Боец его откровенно не слушал, Кей прекрасно понимал, особенно после того, как узнал, что его Боец является еще и его же отцом, который уже однажды от него отказался, то то, чем руководствовался Вил, отказываясь слышать голос разума, мальчику было совершенно не доступно.
- Вил… - тихо выдохнул, в растерянности и даже с каким-то страхом, не за себя, за него, глядя на ушастого Бойца.
Первым желанием было броситься к упавшему на колени юноши, чтобы помочь ему подняться, но старательно вдалбливаемое всеми сенсеями «Жертва должна находиться за спиной своего Бойца» не дало этого сделать. Закусив губу блондин молча наблюдал за тем, как второй Боец поднимается на ноги. Сердце несколько болезненно сжалось, когда мальчик заметил текущие по бледным щекам слезы, но Кей лишь мотнул головой – слезы, чувства, помощь… потом, это все потом. Сейчас главное было выйти из Системы с минимальными повреждениями для обеих сторон. Но ни Доку, ни Вил явно не разделяли его желания. Последний особенно, ибо стоило ушастому немного придти в себя, как он сразу же начал плести заклинание. Впрочем, это в каком-то смысле мобилизовало самого Кея, превращая его из обычного человека в ВС, разбудив в нем Жертву.
На несколько секунд прикрыв глаза, чтобы иметь возможность сосредоточиться, мальчик снова посмотрел на своего теперь уже врага, подключая второе зрение, оценивая его состояние и одновременно вслушиваясь в слова заклинания. Оборванная Связь, безжизненно обвисшие, жалобно стонущие, ниточки, общая покоцанность ауры и почти нулевой резерв Силы… Но тем не менее достаточный для того, чтобы прочитать заклинание и, более того, чтобы оно подействовало.
…"ненужный"?.. знаю… «острый край»?.. теперь уже понимаю… стоп!.. нет, не слушать… Кей сосредоточься, если хочешь сохранить, думать - почему, зачем и что делать, будешь потом!..
Извращение Приказов - принято. Превращение защиты в оружие против самих себя – принято. Боль от попытки отбить заклинание – принято. В сердце – принято. Последнее – глупо. Сердечную боль, будь она физической или душевной, всегда можно вытерпеть. Поэтому – у них есть лазейка. Измени Вил в своем заклинании всего  одно слово, и ее бы не было.
- Оджи-сан… - обратился по привычке, временно забыв, что перед ним не дядя, а отец. – На атаку никак не реагировать! Защищаться запрещаю!
Буквально рявкнул, искренне надеясь убить двух зайцев. Состояние Вила было слишком шатким, чтобы сделать стопроцентный вывод о том, как подействует его атака. Впрочем… Если она будет довольно сильной, чтобы быть эффективный, то приказ, запрещающий защиту просто напросто примется его Бойцом по другому, вероятность того, что противоположно – восемьдесят процентов. Значит, попытается отбить. Да, будет больно. Сердцу. Но это не страшно. Проскочат. А если же Сил у Вила не хватит на уже упомянутую эффективность, то не хватит и на то, чтобы порвать их Связь. А уже через секунду, Кеё забыл о «должностных» инструкциях, и кинулся к пошатнувшемуся юноши, поддерживая его и не давая упасть.
- Оджи-сан, Вил! Мать вашу, да прекратите же этот фарс. Довольно!
Грубо и некультурно, но слова вылетели сами собой. Нескольких секунд, между произнесением заклинания и началом его действия хватило и на то, чтобы подбежать к Вилу и на то, чтобы последний раз призвать обоих взбесившихся Бойцов к разуму. А дальше была надежда только на… отца…

выложили

Отредактировано Кей (2011-02-14 20:28:43)