Высказавшись, Кё болезненно прикусил себе язык, но было уже поздно. Вот зачем, спрашивается, нужно было устраивать откровения? Чтобы теперь стоять, вжавшись в стенку, и смотреть на то, как парень медленно поднимается, отряхивает одежду и молчит? Одного раза было мало, нужно повторить урок ещё раз для закрепления? "О Боже, я уже ничего не понимаю", - с отчаяньем, которому мог позавидовать любой драматический актер, подумал юноша и тяжело выдохнул. Его голова буквально трескалась от толпящихся в ней мыслей, а тело трясло от переполняющих эмоций. Ещё недавно он жаловался на собственное безразличие и равнодушие, а сейчас с удовольствием вернулся в своё прежнее состояние лишь бы не трястись, не кусать губы и не слушать в тишине бешеные удары собственного сердца.
Внутренне по спирали накрутивший себя едва ли не до суицидальных мыслей Кё подпрыгнул, когда Чияки, наконец, заговорил. "Меняет? Что меняет?" - нервно дрожащее сердце застряло где-то в горле и тут же ухнуло в желудок. Докушинко даже точно не знал, какой именно ответ ему хотелось услышать. За какие-то пять-десять минут, которые они провели вместе, всё резко изменилось. И его взгляд на то, что произошло в баре, и его отношение к происходящему сейчас. Кё никогда бы не поверил, что эмоции, какие бы они не были, могли так сильно влиять на, казалось бы, сложившееся мнение, но оставшись с Чияки наедине, чувствовал себя неправильно - уязвимо и зависимо от человека, которого знал всего лишь несколько дней.
- Вот как... - разумеется, он что-то себе надумал, и не потому что очень любил драмы. Просто сюжет, где парень недавно говорящий о том, что любит девушку, страдающий от расставания с ней и заявляющий о том, что не гей, вдруг поймёт его правильно и отреагирует положительно, никак не укладывался в белоухой голове. Кё отвернулся и закусил губу. Ещё раз реветь он не собирался, но лишний раз демонстрировать свою расстроенную физиономию не хотелось. Хвалимое самообладание катилось к черту, и юноша серьезно подозревал, что все его мысли буквально отражаются на лице.
- Я... - пойду? Хочу? Идиот? Кё сам точно не знал, что хотел сказать, но оборванный на полуслове, он непонимающе уставился на Чияки, чувствуя, как от его взгляда теряет умение дышать. "Всё-таки?.." Всё-таки... слова Сакано не стали отговоркой, он не отказывался от того, что находил Кё привлекательным и собирался его поцеловать. Это юноша понял по взгляду - черному и шалому. Он импульсивно вздохнул, будто бы перед прыжком в воду, прижался к холодной стене, чувствуя необходимость в опоре, и прикрыл глаза, сдаваясь окончательно и бесповоротно.
По сути Кё даже ответить толком не смог. И далеко не потому что было неприятно, неудобно, стеснительно. Он был настолько ошеломлен и растерян, что не подумал о том, чтобы что-то сделать. В ушах стоял шум, руки заметно дрожали, а белый хвост льнул к ноге Чияки, обтираясь и закручиваясь. "Предатель", - капризно подумал юноша, немного расстроенно отстранившись, когда поцелуй закончился, и облизнул влажные горячие губы, хранившие вкус Сакано. Дышать получалось с трудом, а черные глаза напротив по-прежнему обжигали. Кё сместил взгляд ниже, стараясь не смотреть на губы, которые направляли его мысли только в одну сторону.
Не "кажется". Вот уж определенно. Ещё днём ему казалась, что эта непонятная тяга к Чияки могла быть подстегнута любопытством, ведь, несмотря на все попытки поцеловаться, в прошлый раз им толком не удалось сделать это полноценно - Кё сопротивлялся и отталкивал парня, не давая себе ни малейшего шанса что-то почувствовать. Единственное, что он запомнил - это руки, удерживающие его на месте, лёгкий вкус табака и алкоголя и дыхание опаляющее губы. Всё остальное было смазанным, это давало ощущение загадки, чего-то запретного, того, что, разумеется, хотелось попробовать. Кё думал, что реальность поцелуя развеет все фантастические предположения и это ненормальное для него состояние само себя исчерпает, но как только рот Чияки накрыл его губы, понял, что пропал - легче не станет, это чувство никуда не денется, похоже, что он действительно... "О боже!"
Ни обращение, ни тон не задели. Наоборот было тепло и хорошо. Терзавшее до этого беспокойство, ощущение, будто ему срочно нужно куда-то бежать, наконец, ушло. Сомнения Кё по поводу правильности происходящего тоже. Вот только ни сил ответить, ни голоса у него не было. Скользнув взглядом от глаз к губам, юноша потянулся и как-то естественно обнял Чияки за шею. "Это не кетчуп", - с запозданием понял мальчик загадку красного пятнышка на рукаве водолазки. - "Это кровь. У Чияки был разбит нос", - почему-то воспоминание о баре вызвало расслабленную улыбку. Как же по разному выглядит одно и тоже событие через разные промежутки времени, ведь ещё недавно Кё не чувствовал ничего кроме возмущения и стыда.
- Нравишься, - оговорился Докушинко, собираясь сказать "нравится" о поцелуе и оставить вопрос симпатии открытым. Но видимо не судьба. - Целуй, - прошептал юноша, касаясь своими губами губ Чияки. На самом деле он мог ничего не говорить, а просто поцеловать в ответ, но почему-то сказать показалось очень важным, чтобы не было сомнений и возможности убежать, поджав хвост.
___________________________________
Одет: темно-серые джинсы, массивный ремень с большой пряжкой, черная водолазка без какого-либо орнамента, простая белая рубашка. Сверху черная пихора с воротником из чернобурки. Обут: черные кроссовки с оранжевой шнуровкой.
С собой: коммуникатор, небольшая сумма денег, рассованная по карманам, ключи от комнаты.
