Маленькие пальчики все еще перебирали его тяжелую гриву, играя иссиня-черными прядями, пропуская их сквозь свои пальцы, словно это были тончайшие, но не менее прочные шелковые нити, могущие превратиться в отрез нежнейшего шелка, а могущие забрать жизнь, если их сплести в тонкую, скользящую удавку. Тяжелая грива легко скользила в девичьих ладошках, наполняя комнату тихим шорохом, перетекая с ее рук на дорогую ткань костюма, укрывая ее черным покрывалом, в котором яркими пятнами вспыхивали узкие ленточки кожи. И каждое прикосновение нежных пальчиков к его волосам отзывалось тягучим, вибрирующим мурлыканьем, когда он говорил, довольной улыбкой скользящей по точеным губам мужчины.
- Наслаждайтесь, пока есть возможность, красавица, - Ни в тембре, ни в интонациях его голоса, на первый взгляд, не было ничего необычного, но ощущения были сродни тем, что возникали как при прослушивании этюдов Шопена: звучание зачаровывало, гипнотизировало и заставляло желать слушать и слушать не переставая. – Что могут видеть мертвые бабочки? Всего лишь ледяную стужу, обволакивающую их маленькие тельца и невесомые крылышки, промораживающую насквозь и превращающую их в безжизненные комочки плоти, слишком хрупкие, чтобы быть настоящими, слишком красивые, чтобы рассыпаться в прах.
Он обворожительно улыбнулся ей, прекрасно понимая, что сейчас ощущает прекрасная незнакомка. Его глубокий, с бархатными интонациями голос всегда завораживал женщин. Сейта знал это и отлично умел этим пользоваться. В данный момент мужчина всего лишь хотел очаровать свою гостью, а потому в его речи слышались теплые мурлыкающие нотки.
Что можно рассказать зрячему о темноте? Ничего. Что может знать зрячий о тьме? Ничего. Как поведать этой девушке, привыкшей всю свою жизнь проводить на свету, о том, что тьма может быть ласковой и нежной, а не только колючей и холодной. Как рассказать ей о множестве оттенков черного, переливающихся, сплетающихся в изысканное полотно, которое мягким грузом укутывает плечи, защищая, оберегая, даря тепло и покой. Тому, кто всю жизнь проводит во мраке, кто с тьмою на «ты» и для кого темнота является преданным другом, способным защитить и уберечь, невозможно объяснить, что такое свет.
- Рассказать вам о тьме… - мурлыкнул Сейта, касаясь губами нежной кожи подбородка, скользя ладонями по хрупким девичьим плечам. – Вам не дано понять, госпожа, что значит быть избранником мрака. Я мог бы попросить вас рассказать о свете. Но это столь же бессмысленно, как ваша просьба поведать вам о темноте. Я не пойму, не смогу понять, что такое свет, точно так же как вы не поймете, как можно жить во тьме.
«Люди боятся тьмы. И ты не исключение, красавица. Каждый вечер ты зажигаешь светильники, чтобы они разогнали сгущающийся мрак. Ты не смеешь ступить за границу света, опасаясь безжалостных чудовищ, что скрываются за плотной завесой темноты.
И лишь немногие знают, сколь добра тьма, сколь ласковы ее объятия, сколь надежна защита. Она не предаст, не отвернется, она поможет, когда это необходимо и согреет, если будет в этом нужда. Тебе не понять этого, куколка.»
Слепые глаза, сейчас прикрытые длинными пушистыми ресницами, напоминали бездонный колодец, глубокий, как сама бездна и столь затягивающий. Казалось, они заглядывали в самую душу, читая в ней словно в раскрытой книге.
- Что рассказать вам, госпожа? О том, что моя любовь может быть холодной, как маленькие льдинки снежинок, что сыплются с неба, стоит зиме вступить в свои права? Она может быть столь же разрушительна, как лавина, сходящая с заснеженных горных вершин и сметающая все на своем пути. Такая любовь убивает, выжигая душу холодом и превращая ее в ледяную пустыню. – бархатный голос низко вибрировал, окутывая девушку, проникая в каждую клеточку ее тела, отзываясь прохладой мурашек, пробегавших по ее спине. – Вы не заслуживаете такой любви… Но иначе я не умею… Я обжигаю холодом, оставляя после себя разбитые сердца… как женские, так и мужские… - он усмехнулся, позволяя гостье увлечь себя в чувственную игру.
- Не искушайте меня, госпожа, - негромко выдохнул Кавахара, тихо рассмеявшись, когда мягкие ресницы коснулись его пальцев, щекоча, - одними прикосновениями это не закончится…
Он предупредил. Достаточно откровенно высказав свои намерения, но все же не переходя рамок. Однако игра эта была мгновенно принята девушкой, которая, как оказалось, знала ее правила не хуже самого Сейты. Прикосновение теплых пальцев к его лицу – всего лишь невинный штрих, почти лишенный чувственного окраса, сбил дыхание.
- А как же свидания? Букеты роз, прогулки под одним зонтом во время ливня, - улыбнулся он, скользя подушечками пальцев по шее незнакомки, обводя тонкие косточки выступающих ключиц, - я слишком люблю вкус искушения, чтобы отказываться от подобных предложений.
Шелковый водопад длинных, отливающих синевой волос рассыпался по его плечам и подушкам, укрывая тоненькую девичью фигурку, лаская ее нежную кожу. Встав на колени, и сверху вниз «глядя» на гостью, Сейта уверенно провел ладонями ее по ногам, и чуть подался вперед, оказавшись совсем близко от жертвы.
Своей жертвы…
Тонкие пальцы ласково прошлись по шее, вдоль по изящному плечику, скрытому легкой тканью туники, и, вернувшись обратно, скользнули по узкой ключице, впитывая атласную нежность светлой кожи.
- Вы все еще можете остановить меня, госпожа, - невесомое касание губ, и бархатный, наполненный усмешкой голос Кавахары раздался совсем рядом, теплое дыхание коснулось лица. И поцелуй наполненный сдерживаемой страстью. Сейта запустил пальцы в мягкие волосы девушки, притягивая ее голову ближе, отвечая на поцелуй, исследуя ее горячий, такой жадный рот. – Пока еще можете…
______________________________________________________________________________
Одет: холодного оттенка светло-серый костюм-тройка, белая матового шелка рубашка и черные со скругленными носами туфли. Серый ручной работы галстук заколот изящной булавкой с ониксом и такие же камни на платиновых запонках, скреплявших манжеты рубашки.
Черные, как ночь, волосы с тонкими, разбросанными тут и там, косичками, украшенными узкими, цветными, кожаными ленточками, свободно падают на плечи и далее на спину, некоторые пряди приходится постоянно отбрасывать с лица.
Состояние: нормальное, аура яркая и целостная.
С собой: бумажник, телефон, белая трость, черные очки в изящной оправе.
Отредактировано Кавахара Сейта (2011-03-25 20:45:07)
