Токио. Отражение.

Объявление

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.



Сатоши Райден

Сообщений 1 страница 14 из 14

1

1. ИМЯ И ФАМИЛИЯ
Satoshi Raiden | Райден Сатоши
Raiden – имя Бога Грозы в японской мифологии.

2. ВОЗРАСТ
33 года, 4 августа

3. НАЦИОНАЛЬНОСТЬ
Чистокровный японец, рожденный в США.

4. ПОЛОЖЕНИЕ В ПАРЕ (СТАТУС)
Жертва, Delightful (Очаровательные, Восхитительные). Связь разорвана. Имя находится на спине, между лопатками.

5. ОПИСАНИЕ ВНЕШНОСТИ:
Бывают люди красивые и не очень, а бывают и те, кто совершенно искренне верят в то, что Бог наделил их восхитительной внешностью, при том, что и особенного в них ничего нет. Уверенность чужая заставляет верить и других, и вот уже и получается, что Райден – «один из самых красивых мужчин которых я когда либо встречала». Подумать, логически рассуждать, большая часть человечества не способна, что герою нашему весьма на руку: в Райдене нет ничего такого, что могло бы заслужить такую высокую оценку.
Вполне типичное, правильное японское лицо. Типичное настолько, что кажется, будто его рассчитала компьютерная программа: четкая линия губ идеально дополняет прямой нос и брови красивой формы. Из того, что добавляет некоторой необычности, можно назвать глаза. Не черные и даже не серые, как это часто бывает с азиатами, а светло-ореховые, словно бы выгоревшие на ярком солнце южного побережья, с солнечными прожилками. В желтой коже отсутствует зеленоватый оттенок, который так смущает многих японцев, наоборот, мужчина может похвастаться легким золотистым загаром. Каштановые волосы прекрасно оттеняют этот оттенок кожи своими слегка выгоревшими прядями. По сути, ничего такого, за что мог бы зацепиться взгляд. Но зато как несет Райден эту свою внешность!
С прямой спиной, пружинистой походкой, скрытая энергия в каждом движении. Мужчина достаточно высок чтобы покровительственно приобнять понравившуюся девушку, но и не настолько, чтобы получить неприятное прозвище – 180 см, идеальный модельный рост. Себя Райден поддерживает в форме, а потому, несмотря на то, что в работе не использует ничего кроме собственной силы ума, выглядит тем, кто проводит несколько часов неделю в спортзале. Что, кстати и делает. Мышцы не перекачанные, но и не длинные – как раз то, что надо. На правой руке татуировка: зеленый цветок на тыльной стороне ладони, а отростки оплетают руку до локтя. Неожиданный элемент для того, кто претендовал на звание профессора в одном из лучших колледжей Америки.
Одевается мужчина обычно не броско, но как-то получается, что даже в серой и не особенно интересной одежде его сразу же заметишь в толпе.
Но все же, что же самая примечательная деталь? Улыбка, которую многие принимают за открытость и дружелюбность на самом деле не более чем маска полного и абсолютного равнодушия. Солнечные глаза никогда не бывают теплыми.

6. ОСОБЕННОСТИ ХАРАКТЕРА
С любви к самому себе начинается роман длиною в жизнь или начинается история, которая не обязательно должна закончиться хорошо. Больше всего на свете Райден любит самого себя. Мир вращается вокруг него, либо делая ему хорошо, либо ему плохо. Другие и их проблемы искренне считает мелочами, решить которые не способен только дурак. А из этого заявления следует что? Что все остальные люди – дураки, у которых не хватает ума понять и оценить его, Райдена, труды. Впрочем, с этой стороной характера ученого знакомятся только те, кто подобрался слишком близко, а это японец позволяет очень редко. Для всех остальных он выглядит обаятельным, интересным человеком, способным поддержать любой разговор и помочь, если эта помощь потребуется. Все это делает с холодным сердцем и трезвым умом, ясно понимая, что люди видят только то, что им хочется видеть, а вовсе не его равнодушие и скуку от бесконечных разговоров об одном и том же. Единственное, что по-настоящему увлекает Райдена – это наука, а все остальное лишь то, что помогает достичь высот на этом поприще: всегда нужны спонсоры, а начальники всегда должны быть довольны.
Все это, однако, не отрицает наличия определенного круга людей, к которым мужчина более благосклонен. Это те, кто готовы признать его превосходство над собой и бесконечно восхищаться его талантами. Эти люди не могут пожаловаться на свое положение, так как Райден может быть более чем щедр к тем, кто ему по нраву. С удовольствием будет дарить им дорогие подарки и ждать в ответ если и не искреннего восхищения, то хотя бы правдивой лести. Лесть различает, но ее любит и проглатывает, не жуя, как то, что питает его неимоверно разросшееся Эго. Естественно, что любые намеки на шутки над его привычками и интересами воспринимает в штыки, зато любит первым пошутить над собой, чтобы у других не появилось желание сделать это за него.
Со всеми этими чертами, кажется, вполне возможно примириться. Но есть и то, что не видел и о чем не знает практически никто. Какие-то мелочи, странные пристрастия, интересы, которые могут удивить. Райден не из тех, кто остановится, когда в темном переулке избивают подростка, и не из тех, кто осудит мужа, забившего свою жену насмерть. В саркастичной манере он отпустит странную шутку, но… А такая уж ли это шутка, если подумать?
В этом человеке можно найти все, кроме одного важного человеческого чувства. Жалости.

7. НРАВИТСЯ/НЕ НРАВИТСЯ
Характер, порой, можно найти не только в портрете и интерьере героя, но и в том, что стоит у него на книжных полках, которых, кстати, в квартире Райдена множество. Книги по квантовой механике соседствует с творениями декадентов 19 века и современности: Бодлера, Верлена, Уайльда, Паланника, Нуна. К музыке такой же, особый подход. Шнитке – классика, но это не тот композитор, который может понравиться многим: рваные, дерганые тревожные звуки не навивают покой. Картины, скульптуры и кино японец не любит совершенно искренне, но, разумеется, никогда не покажет этого при тех, кому подобное интересно.
Японцем себя не считает, а потому культура Японии как таковая Райдена совершенно не интересует. Ко всему азиатскому относится с исключительно американским пренебрежением, к еде – в особенности: рыбу не переносит на дух, а рис и рисовую лапшу считает «едозаменителями». Больше рыбы ненавидит, наверное, только чрезмерный консерватизм некоторых коллег.
Имеет пристрастие к крепкому кофе и дорогой одежде. Может похвастаться наличием кофемании и странной любовью к наркотическим веществам, которые считает «одним из гениальнейших изобретений человечества». Никто, впрочем, не знает, пробовал ли он их.

8. ОРИЕНТАЦИЯ:
Люди могут доставлять удовольствие, а могут и надоесть. Райдену не важно, какого они пола, важно поиграть, покорить и забыть как ставшую скучной игрушку.

9. ПОЖЕЛАНИЯ О РАБОТЕ:
Ученый, специалист по физике элементарных частиц, участник организации «Лунные Волки» клана Сигеру.

10. БИОГРАФИЯ
Сан-Франциско – один из немногих городов США, который может похвастаться не только Чайнатауном, но и Джэпэниз-тауном весьма приличного размера. На его аккуратных чистых современных улицах, не в пример некоторым районам города, родился Райден – японец по рождения и американец во всем остальном. Родители мечтали видеть своего сына настоящим американским гражданином, а потому и не стали отдавать в японскую школу, а отдали в обычную, американскую, решив, что во имя цели приходится чем-то жертвовать. Пожертвовали они, как покажет будущее, способностью понимать людей собственной национальности и общаться с ними на равных. Японец с американскими манерами – всегда американец.
Годы шли, мальчик рос, с большим достоинством сносил насмешки над своей «узкоглазостью», а еще удивлял учителей странным, нестандартным научным мышлением. Учеба давалась ему легко, слишком легко, а это не могло не вызывать зависть одноклассников и гордость родителей. Знали бы они, что это только начало длинного и не такого уж приятного жизненного пути их сына. ВС в мальчике обнаружил один из школьных учителей и по его же настоянию Райдена перевели в специализированную школу, где он продолжил обучение и как Жертва, и как одаренный ученик. Одаренность перестала походить на то, что называют просто талантом: 13летний Райден больше всего на свете любил читать учебники по ядерной физике и решать задачи по математике за старшие классы. Жертвой он тоже обещал стать сильной, и хотя Природную свою пару не встретил, но все Учебные держались долго и могли похвастаться прекрасными результатами.
Райдена смело можно было назвать идеальным ребенком, но это не решало одной важной проблемы: школа было окончена, юноша получил приглашения во многие престижные колледжи, но за все это надо было платить. Родители псведо-японца вряд ли могли оплатить Оксфорд, зарабатывая своей небольшой несетевой аптекой. Гений мог пропасть, но точно не такой гений, каким был Райден. Своего спонсора он нашел выиграв приз за самого талантливого юного физика в США. Профессор MIT, Оливер Найтфел, просто не мог пройти мимо. Против всех правил и всех традиций самого шикарного научного университета в мире, Райден был принят на факультет ядерной физики за не особенно большие деньги и рекомендацию от своего спонсора.
Безусловно, один из поворотных моментов в жизни, но важный совсем не поэтому. В тот год японец встретил своего Природного Бойца, девушку, Лэйлу. Модная художница, она влюбилась в харизматичного ученого с первого взгляда. И только потом поняла, что теперь их связало нечто большее, чем отношения. Но время шло, а ответного чувства от своей Жертвы и возлюбленного она не получала. Сначала ее это злило, но со временем девушка поняла, что то время еще было Раем. Мужчина не просто в открытую изменял той, которая должна быть его парой по жизни, но и не стеснялся унижать ее словами так, как умел. А умел Райден отлично. Не бил Лэйлу он только потому, что не выгодно.
Но это все чуть позже, а пока юноша учится в одном из лучших университетов мира, зарабатывая своим вниманием к учебе трепетное отношение учителей. В середине третьего курса Райден получает работу в лаборатории по физике под начальством, опять же, его спонсора. Студент не просто подает большие надежды, а грозится стать новой звездой на научном небосклоне. Как шутили о нем учителя: «До этого в мире было всего 3 человека, понимающих Теорию Относительности. Похоже нашелся и четвертый». Как ни странно, такие надежды оправдались.
Закончив обучение, мужчина остается работать в университетской лаборатории уже на правах ученого, а не студента-практиканта. Долгими вечерами Лэйла ждет, когда же японец вернется домой, а он не всегда и приходит. Райден работает над теорией перемещения кванта в пространстве и времени: синтез теории относительности и принципа наблюдателя. Невероятно, спустя всего лишь несколько лет после окончания учебы, Райден делает открытие достойное обложек научных журналов - он закончил работу над своим законом. Без критики, разумеется, не обошлось и в этот раз, однако именно разросшаяся шумиха и приводит к тому, что великие умы современности начинают задумываться о том, чтобы 28летний ученый получил весьма престижную премию.
Премию японец не получает. Работал он под начальством Найтфела, а значит и лавры достаются ему. Университетский ли совет, директор, недостаточно близкие отношения с теми, кто может помочь подняться на научный Олимп – все это становится причиной нелепого поражения.
Через неделю Найтфел погибает в автокатастрофе. А через еще три дня Райден покидает США, чтобы больше туда никогда не вернуться, вместе со своим Бойцом, разумеется. Искать японца никто не собирается – доказательств нет, но ведь и подозрений более чем достаточно.
Японо-американцу найти работу в Токио не так уж и просто, но неожиданно ученый получает приглашение. Не в привычках Райдена соглашаться на первое же предложение, но это того стоит. Проект, в котором японец сначала участвует как младший научный сотрудник, а потом становится начальником отдела исследований в области физики элементарных частиц, держится в строжайшей секретности. Райдена это устраивает: после происшествия с начальником лаборатории МIТ японец больше не желает быть на виду. Наконец у него есть то, о чем он мечтал: команда людей, слушающихся его беспрекословно, а так же цель, которая увлекает. Райден изучает возможность применение Бойцами заклинаний вне Системы. Те, на кого он работает, ученого не интересуют до тех пор, пока у него есть шикарное оборудование, собственное жилье и не маленькая зарплата. Случай, как это обычно и бывает, заканчивает почти шестилетнюю идиллию, и случай этот приносит с собой слишком много несчастий и неудач не только для одного Райдена.
Взрыв произошел поздно вечером. Именно взрыв, как узнал впоследствии японец. Очнулся он уже в больнице, чтобы понять, что вся его кропотливая работа пропала, все те, кто о ней знали – мертвы или покалечены и среди них та, чье существование он не замечал уже столько месяцев: Лэйла, Боец. И хотя Райден отделался легкими ожогами, воистину дьявольское везение, но боль этой потери никакой врач не в силах залечить. Как оправился от нее мужчина за столь короткий срок? Возможно, и не оправился толком, а лишь спрятал эту пустоту поглубже, в первую очередь от самого себя.
Как бы то ни было, без работы Райден оставался не долго. Выходит, что все это время мужчина был лишь частью достаточно большой организации, чьи верхи, можно догадываться, уходят слишком высоко, чтобы низы о них знали. Ученый покидает Осаку в пользу Токио, где ему обещают работу в еще одной лаборатории того же хозяина. Райден надеется, что не придется начинать сначала и разрешение на продолжение проекта под его руководством будет дано.

11. НАВЫКИ, СПОСОБНОСТИ, ТАЛАНТЫ
Понимает и, мало того, любит Теорию Струн, что говорит само за себя. В физике, в особенности физике элементарных частиц, разбирается настолько хорошо, что порой чувствует приход состояния «чем больше я знаю, тем больше я понимаю, что ничего не знаю». Английский – родной, на японском говорит хорошо, но с ненавистным токийцам осакским акцентом и полным пренебрежением всех японских разговорных формальностей, как, например, вежливое обращение и внимание к ситуации.
Хорошо разбирается в литературе и классической музыке, пишет весьма странные, но проникновенные стихи.

12. Желаемый статус
Возможно, позже.

13. Обратная связь
Администрация в курсе.

14. Используемая для аватар внешность
Naohito Fujiki

ПРИНЯТ

Отредактировано Raiden (2010-12-06 15:21:50)

0

2

Место: Центральный вокзал
Время: 17.30
Ситуация:

Нескончаемый людской поток - женщины и дети, мужчины и старики. Толкотня, суета, час пик, пустые разговоры. "Что приготовить тебе на ужин?", "В Дотачине распродажа!", "У Мияги новый парень, слышала?", "Отвали!", "Тарифы на воду такие дорогие..." Темноволосый мужчина неподвижно стоит у колонны перед выходом со станции - несколько сантиметров разделяют его спину и белый кафель. Вытянутый в одну струну и напряженный, с прищуром всматривающийся в текущий мимо него людской поток в поисках одного нужного человека. Нужного ли? Отнюдь нет, но такова работа. Внезапный звонок, оборванный разговор, потухшая искра интереса и ненужные мысли ни о чем и не о ком. Каким будет человек, которого ему нужно встретить? Все, что он получил - это фотография на мейл и сообщение о том, что это ученый, который теперь будет возглавлять исследования одного из вверенных ему ведомств. Больше собственно и не надо ничего. Он не собирался праздновать встречи с новым коллегой, лишь ввести в курс дел. Каким бы он ни был человеком - они все равно будут сотрудничать. Потому что это работа.
Он не двигается и даже не дышит, кажется, напоминая изваяние, что стоят у храмов. Невразумительного цвета черное пальто лишь усиливает схожесть. Две идущие мимо школьницы с опаской оглядываются и ускоряют свой шаг, ближе склонив друг к другу аккуратно причесанные головки. И почему люди столь суетливы?

Такуми все равно в принципе - разговоры, люди вокруг, человек которого нужно встретить и отвезти в гостиницу. Этот день начался слишком странно и беспокойно, чтобы закончится спокойно. И хоть ничего не происходило, это странное чувство напряжения не покидало его. Словно что-то случилось за то время пока он спал, вот только что именно он сказать не мог - все потонуло в тяжелом и вязком сне. Темном, словно сгущающаяся темнота. В Токио рано темнеет, особенно осенними вечерами...

В спокойных темных глазах не отражается ничего - лишь  блики огней в стеклах очков. Ему действительно все равно. И это не аутотренинги. Ему все равно, он убедил себя в этом и поэтому не будет думать о том, что его будет ждать сегодня вечером дома кроме груды работы. Пустота, одиночество, потери смешивались в коктейль, прибавляясь к ожиданию - он приехал на час раньше и сам не зная почему был раздражен на это. Потому что ожидание - это впустую потраченное время, это свободное время, в которое он предоставлен самому себе, не занят ничем, кроме мыслей. Это было опасно. Ему нельзя было думать, нельзя было оставаться наедине с собой. Загруженный под завязку делами он существовал, предоставленный самому себе - жалок. Вот и сейчас с каждой минутой становилось все невыносимей. Он терял над собой контроль, поддаваясь самому великому соблазну в своей жизни. Над головой приятный женский голос из динамика сообщил, что через пять минут прибывает поезд из Осаки, предупредив держаться подальше от края платформы. Оторваться от стены и сделать шаг вперед, и еще, и еще.. спустится по лестнице, столкнувшись с кем-то, скоро извинившись, споткнуться на последней ступени, бросится вперед, расталкивая людей... Туда. К краю облицованной кафелем платформы. Всего один шаг и все. Его останавливает в самый последний момент, скручивая пополам отдачей от едва не нарушенного Приказа.

"Я не хочу покончить с собой, мне просто интересно, что же будет, если сделать шаг вперед".

Жалкий самообман, но борьба с собой отнимает драгоценное время, а перед глазами мелькая пестрой лентой проносится сенскансен. Толпа притесняет его к краю платформы, и словно в насмешку, дверь вагона оказывается прямо напротив него, раскрываясь в тот момент, когда Такуми поднимает голову. Чтобы встретится глазами с человеком, которого он должен был встретить.

0

3

Поезда в Японии, как и многое другое в это стране, навивают если и не сонливость, то скуку: чистые белые стены, чистые кожаные сидения и аккуратно одетые молодые люди и девушку, едущие в Токио либо поведать друзей, либо в поисках лучшего будущего, а именно лучшей работы. Все они читают, слушают плееры, смотрят мини-телевизоры и не знают, что кто-то в этот момент может смотреть на них. А если и знают, то виду не подадут, что очень удобно, но не в этот раз. Весьма буднично, но далеко не безвкусно одетый японец облокотился на дверь, то и дело посматривая в окно. На двери вежливо приклеили наклейку извещающую о том, что как раз прислоняться к ней - это последнее, что вы имеете право делать, путешествую столь современным видом транспорта. Наклейка, впрочем, на японском, а ничто не доставляет большего удовольствия чем возможность лишний раз проигнорировать свой второй язык. До тех пор пока Райдену удобно, он будет поступать так, как сочтет нужным.
За окном проносятся урбанистические пейзажи в стиле техно-рая или же антиутопии, смотря кто и как посмотрит. Ученого не переставало приятно удивлять то, как быстро в этой стране приживается все западное, что им по душе, и как легко эти люди клеймят словом "странный" то, что просто не подходит под их восприятие мира. Райден в который раз сказал Они. Причин говорить Мы я не вижу. Если у нас одна национальность, один состав, скажем, это не мешает нам быть двумя разными сторонами магнита. Ход поезда замедлился, как бы намекая пассажирам, что они вступили на территорию самого многонаселенного города мира. В Осаке, надо отдать должное, было, наверное, тише: броуновского движения при переходе через дорогу не наблюдалось. А ведь это еще ограничение рождаемости. Без нее тут бы была Северная Корея. Мужчина получше перехватил свою небольшую сумку, куда уместились необходимые для первого времени вещи. Все остальное, когда появится квартира, ему доставят и перенесут.
"Уважаемые пассажиры, осторожно, двери открываются, добро пожаловать в Токио, надеюсь..." и так далее и в том же духе. Райден недовольно хмыкнул и кинул взгляд на свои часы, проверяя длину поездки. Все как на билетах, секунда в секунду. Некоторое недовольство от невозможности пожаловаться на точность нивелировалось надеждой на будущие подставы.
Двери открылись, японец поднял голову и... Столкнулся взглядом не с глазами, а с холодным блеском очков неизвестного. Впрочем, если присмотреться, неизвестный был все-таки не так уж и не знаком. "Вы его сразу узнаете. Такой высокий, темноволосый... Очень-очень серьезный. Точно не обознаетесь"- так был описан мужчина по телефону его менеджером. Обознаться и правда было трудно. В стоящем напротив японце слились все предубеждения, которые могли быть о Японии у истинного американцы. Казалось, что мужчина пришел не встречать коллегу, а провожать гроб в последний путь. А к двери он тоже с такой скоростью бросился, чтобы и самому, за компанию.
- Добрый день, Такуми-сан. - вышел из поезда и положил руку японцу на плечо, отодвигая от края платформы. - Рад встрече. - протянул руку для рукопожатия, улыбаясь в своей привычной манере. Это своеобразный тест: рукопожатия японцев пугали чуть ли не больше чем европейская манера обниматься с друзьями. Осакский акцент, длинные окончания и немного фамильярная, для японцев, интонация, довершала картину. Такуми Юукио, так, кажется, звали ученого, смотрел как-то не особенно дружелюбно и вообще имел вид нахохлившегося воробья. На всякий случай Райден еще раз глянул на часы: нет, не опоздал. Ну а тогда в чем дело?

+1

4

"Бессмысленно" - темные глаза еще секунду назад словно подсвеченные изнутри каким-то скрытым огнем, гаснут, принимая привычную холодность. Веки чуть опускаются, прикрывая наполовину белок, делая взгляд равнодушным и отстраненным. Непозволительный всплеск, словно на секунду овладевшее им безумие, отдавался где-то в глубинах сознания жарким стыдом за свою неуравновешенность и некомпетентность, а так же злостью на самого себя - за то, что настолько слаб, что не может победить собственные желания. Разумеется, всегда есть медикаментозные методы, но таблетки в машине, а до нее целая станция метро, людское море и чувство ответственности за порученное ему дело.

Работа. Гин над ним смеялся, называя трудоголиком. Коллеги тихо за его спиной опасались, что такими темпами у Научно-Исследовательского института будет новое руководство, а он пропускал все это мимо ушей. Потому что работа - это был единственный якорь, что удерживал его в этой реальности, он полного распада личности, от безумия - простое чувство ответственности, обязанности, манящие и интересующие собой факты, исследования, открытия... В любом случае, в данный конкретный отрезок времени он не имел права думать о посторонних вещах, особенно таких глупых как собственные, полузадушенные переживания.
От прикосновения он словно очнулся. Словно потревоженное насекомое, подобрался, насторожился, изменился, обрастая привычной ему броней вежливости и этикета.
- Добрый день, Сатоши-сан, - чуть косой взгляд на руку на своем плече и на вторую протянутую для рукопожатия. Он никак это не прокомментировал, лишь склонил голову в приветственном поклоне. Взбунтоваться против вторжения в личное пространства он не нашел причины - стоять у края платформы собирающегося ехать дальше поезда - большая глупость и опасность. Шаг назад, и снова поклон - чуть более глубокий, высказывающий уже не просто приветствие, но и уважение как своему коллеге, - Рад вас встретить, и надеюсь на плодотворное сотрудничество. Дорога не была сильно утомительной?

Сухие вежливые фразы  - словно забитые в программу его жизни. Появляется новый человек, система срабатывает и выдает необходимое к свершению действие. Ничего личного и личностного. Все в пределах допустимой норме и соответствует этикетному контролю.
- Надеюсь, климат Токио не покажется вам слишком сухим. В Осаке теплее, и влажность воздуха выше из-за большого количества циклонов, что приносят течения с Тихого Океана во второй половине года, - вежливая улыбка, а разговор как велят традиции стоит начинать с погоды. Он замечательно умел притворяться нормальным человеком, когда были причины для этого. Пока причина была одна - руководство так и не дало четкого ответа, чем именно будет заниматься новопринятый сотрудник, какую ценность он представляет и в какой области специалист. Такуми хотелось знать, но он не слишком торопился задавать вопросы, высказывая свой интерес. О деле разговор пойдет чуть позже, когда обстановка вокруг сменит менее людная. Юкио неотрывно смотрел в лицо прибывшего ученого - полное соответствие фотографии - скулы, глаза, надбровные дуги и форма черепа. Интересно и странно - мало кто выглядит на фото именно так как в жизни. Доктор жестом указывает на выход, - Прошу следовать за мной. Моя машина припаркована у входа.

0

5

Эти бледные, чуть сухие от ветра губы (уж не от поцелуев точно) открылись и из них начали вылетать такие же сухие, холодные безэмоциональные фразы, более чем точно характеризующее того, с кем Райдену теперь придется работать. Круги под глазами, ровная при поклоне спина, второй поклон, на лице ни тени того, что принято называть улыбкой. Игра в дружелюбие. казалось, что у мужчины отсутствует воля и все то, что он сейчас делает, это всего лишь приказ. И да, кстати о приказах... Японец, несомненно, был Бойцом. Райдену подумалось, что этот Такуми - мечта любого сенсея, родителя, лучший секретарь и наверняка самое холодное существо, которое только можно встретить на земле. Все это навивало лишь одну ассоциацию, которая показалась до боли смешной. Чтобы японца не смутила столь странная реакция, Райден чуть отвернул голову, изобразив внезапный приступ кашля. Японская строганина. Настолько холодная, что морозится без холодильника.
- Прошу прощения. - снова повернулся к японцу, уделяя разговору уже полноценное внимание, наконец перестав рассматривать "японский эталон" так, словно находился в музее Истории Азии. - Даже если дорога и была утомительна, это ничто по сравнению с тем, и-за чего я сюда приехал. - чуть сощурился, поймав на себе изучающий взгляд бесцветных, блеклых как мутная вода глаз, в которых было свое очарование. При всей своей холодности, японец практически открыто высказывал интерес, всматриваясь в лицо своего будущего коллеги. Понравилось ли ему, что он увидел - не известно. С другой стороны для таких как он, понятия "понравилось" в мире не существует. Есть только то, что надо и то, что "глупости". Это в некоторой степени неприятно било по самомнению, но в то же время ставило определенные рамки, ведь чтобы добиться хоть какого-то отношения от этого Такуми, явно нужно было быть по-меньшей мере гением. Гением Райден был, а поэтому не сильно сомневался в том, что его знания оценят по достоинству.
- Погода меня беспокоит не так, как работа. Согласитесь, до тех пор пока она не мешает проводить эксперимент, каждому настоящему ученому совершенно все равно на...все. - в противовес хмурому Такуми, Райден широко улыбнулся. Работа всегда его увлекала, а уж та, которой он занимался в последнее время - тем более.
- А за вами я уже иду. Только скажите, куда сейчас ехать собираемся? Надеюсь вам не составит трудностей показать мне лабораторию... Это самое важное.

+1

6

Поезд уже давно отошел, мигнув на прощание желтыми предупредительными огнями, словно дьявол каменных гор приоткрыл свои глаза. Человеческое море, волнуясь и колыхаясь, отхлынуло от края платформы, оно торопилось куда-то в неизвестность по одним им ведомым делам, им не было дела до еще двух людей, что остались стоять на месте, продолжая подобие разговора. Доктор продолжал изучать будущего коллегу, словно он был редким образчиком представителей насекомого мира, или тканью с невиданной ранее патологией. И то лишь в том разрезе, что пока неизведанно - не более. Ведь всю информацию и досье ему предоставят сегодня вечером, как только он вернется в лабораторию.  По лицу мужчины вдруг пробежала судорога, и он отвернулся закашлявшись. Юкио отвел взгляд, переключая свое внимание на девушку, разговаривавшую по телефону. У нее были высветленные волосы и слишком ярко накрашенные глаза - вот они избытки чуждой культуры и влияние запада. Такуми чуть сморщился и вернулся к своему собеседнику.
- Ничего, - слова безразлично упали, он повернулся и не дожидаясь пошел в сторону эскалатора. На улыбку он не ответил, но приложив ее к предыдущему поведению и умножив на довольно фамильярное прикосновение в самом начале, сделал неутешительный вывод о характере и манерах нового сотрудника. Господин Сатоши был записан в ту столь раздражающую Юкио когорту людей, которые считали коммуникабельность и общество выше моральных ценностей. Например, таких как Хакару. При вспоминании о китайце по спине пробежала неуютная волна мурашек - порой общение с ним было столь невыносимо, что Юкио приходилось удерживать себя, уверяя себя в том, что они друзья. Новый сотрудник автоматически вызвал в нем негатив уже одним тем, что невольно напомнил ему о красноглазом альбиносе.
- Однако, если кашель у вас давно, то при переезде он лишь усилится в нашем климате. Я бы посоветовал вам временно пить больше смягчающего. Потому как если вы заболеете, ни о какой работе не может идти и речи.
Ему на голову свалилась головная боль, с которой он временно не знал что делать. Встретить - хорошо, он встретил. Дальнейшие планы терялись в необозримом будущем. Гладкий метал поручней эскалатора холодил ладонь, а Юкио думал, медля с ответом на заданные вопрос до тех пор, пока они не вышли не улицу. Темный взгляд несколько раз прошелся по фигуре ученого, словно прицениваясь. Можно было принять решение самому, а можно было решить все проще.
- Одну минуту, - он достал коммуникатор и сделал один звонок. Кураторская ответила сразу и на вопрос о доступе в лабораторию ответила положительно, при условии что он на первое посещение выпишет пропуск под свою ответственность.  Что ж, это было логично. 
- Я должен был доставить вас в гостиничный номер, - доктор слегка склонил на бок голову, - Однако, если вы желаете сразу осмотреть свое будущее место работы, я должен знать вашу специализацию и с чем вы работали до этого, а так же вашу должность - фактическую, а не кадровую. Это необходимо для того, чтобы определить, куда вас направить в дальнейшем.

0

7

В психологии подобное называлось "оборванным кругом общения". У этого Такуми в жизни был оборвано явно не только это. Райден, разумеется, не претендовал на звание мистера коммуникабельность (хотя в Японии, очень даже), но такое откровенное фи на все сказанное было сродне нежному похлопыванию по щечке от старшего профессора. Мол маленький еще, рано радуешься, сделать то ничего еще и не сделал. Со стороны выглядело забавно, наверное, но для Райдена подобное забавным не было. Впрочем единственная реакция, которой удостоилось поведение японца - это легкий смешок. Если он не считает нужным соблюдать правила, почему их должен соблюдать я? Быть американцем в Японии весьма увлекательное времяпровождение, ну а раз ему в принципе все равно, то почему бы им и не побыть.
Прямая спина японца и его черные волосы маячили перед глазами. С исключительным интересом, свойственным только писателям и тем, кто любит язык, мужчина успел перебрать в голове множество метафор способных наиболее точно, в паре метких слов, описать то, что представляет из себя этот Такуми. При всей его отвратительной холодности, была в нем некая типажность. Ранее не изведанная. Видимо этот вид водится исключительно в Азии.
- Заболею? Ну что вы, I'll get over it. - посчитал, что эта фраза слишком хороша, чтобы быть переведенной на японский. В нем она теряла половину того сарказма, которую было просто необходимо туда вложить. Сказано было с улыбкой и легким, словно бы извиняющимся, пожатием плеч, которое можно было бы с таким же успехом списать на холод или усталость. Это уже было предоставлено решать самому Такуми.
- Ах, моя специализация... Физика элементарных частиц. Но больше физика гиперъядер. - весьма трудно сказать нечто подобное, не уподобляясь павлину, распушившему хвост. Половина человечества не может даже количество нейтронов правильно посчитать. - А то, с чем я работал до этого... Я не думаю, что здесь самое подходящее место для подобного разговора. Мы же оба знаем ценность данной информации, разве нет? - похлопал японца по плечу, уже откровенно издеваясь над его понятием о личном пространстве. - А что насчет должности, то я вел данное исследование в течении нескольких лет. Такой информации хватит, м? - чуть прищурился, непринужденно стряхивая с пальто невидимые глазу пылинки. Расползавшаяся по лицу улыбка не говорила о наличии должной скромности в данном вопросе.

0

8

Общение, коммуникабельность, социальность, необходимость контактировать с другими людьми - множество слов и словосочетаний, которыми психологи стремились выразить на самом деле лишь одну простую мысль. "Люди нужны друг другу" и "человек зависит от другого человека". Юкио с этой распространенной теорией был в корне не согласен. Человек зависим от количества кислорода и углекислого газа в воздухе, от пищи, от воды, от медикаментов, от факторов окружающей среды, но не от других людей. Каждый человек - это отдельная, автономная система, которая прекрасно функционирует сама по себе. Вмешательства извне ее нарушают, выводят из равновесия. Возможно, поэтому себя он чувствовал ущербным - так зависеть всего от одного человека... мертвого человека. Говорят, время лечит, но это не так - мертвые не отпускают от себя. Память о них возвращается снова и снова, не давая жить полноценной жизнью, потому что все слова, Которые ты сказал им при жизни, все клятвы что дал - обязывают. Ведь нарушить их, это значит предать память, а предать память - предать человека, который был тебе дорого. Юкио подавил вздох и повернулся к встреченному ученому. Ровный взгляд темных глаз не выражал ничего, отражая мир в стекле очков, но Такуми отчаянно захотелось чтобы этот человек исчез. Прямо сейчас взял и исчез, избавив бы его от своего общества, от ответственности, от необходимости выдавливать из себя сухие никому не нужные фразы.
- Физика... Хорошо. Очень хорошо, - он повернулся обратно, открывая машину. Мысль уже увела его далеко от только что сказанного, возвращая к стоящей в лаборатории опытной установке, заброшенных осциллограммах, кипах криптограмм и странным несистемным возмущениям в слоях Системы, что были замечены им. Физик-теоретик, тем более подобной спецификации им бы действительно не повредил. От размышлений как лучше приписать к отделу занимающемуся проектом "Сны", то есть - параллельной реальностью, нового сотрудника, Юу вывело фамильярное похлопывание по плечу. Снова. Такуми поднял на мужчину тяжелый как осенняя вода взгляд и наклонил голову на бок, ловя на линзу световой блик, - Подобная информация слишком скудна, тем более мне нужно документальное подтверждение для того, чтобы окончательно решить вопрос вашего найма. Впрочем, это уже дело отдела кадров, а не мое, - легкий кивок обозначил конец данного этапа разговора, - Мы поговорим с вами подробней, когда по дороге в лабораторию. Она находится в Аомори, так что дорога будет долгой, - он сел за руль, и открыл вторую дверь, -  Садитесь в машину. И да... - сквозь привычную апатию вдруг пробилось раздражение, которое он не смог сдержать, а пальцы против воли сжались на руле, натягивая кожу на едва заживших порезах, - не прикасайтесь ко мне, если это не вопрос жизненной важности.

+1

9

Если бы Райден сейчас находился в Канаде, в знаменитом университете Оттавы и его бы принимали в лабораторию робототехнологий… И если бы принимал его некто вроде Такуми, мужчина обязательно бы спросил какого-нибудь знатока о том, кто собрал сию замечательную модель. Насколько Райден помнил, лучшая на данный момент модель человекоподобного робота ничем не отличалась от Такуми: прекрасно проводила в уме математические операции, могла давать вполне осознанные ответы на вопрос и ей неплохо удавались несколько наиболее примитивных человеческих эмоций. Если бы японец и правда оказался андроидом, общаться с ним было бы значительно проще, но увы, он судя по всему был вполне живой. Хотелось бы однако верить, что нет, не настоящий. Сейчас прямо хочется поверить во всемирный заговор.
Райден наклонил голову на бок, рассматривая своего коллегу с вежливым интересом, с каким уже почти выросшие дети смотрят в зоопарке на панду. Здорово, очень мило, но может пойдем уже, а? Пытаться говорить с этим человеком нормально – все равно что биться головой о бетонное перекрытие. Ни ума, ни силы не прибавляет, да и пробить его никак не получается. И именно поэтому Райден не собирался отступать от собственных принципов. Сам факт того, что в мире есть сила, перед которой придется прогнуться, нет, не так, всего лишь отвернуться от нее, заставляли кровь кипеть от злости. Не было на свете такой вещи которую Райден бы кому-то уступил. Даже Такуми его личное пространство. До тех пор пока он желает большего, этот дурацкий японец получит меньше. Это должно быть так.
- Что же, если вам было необходимо именно документальное подтверждение, то зачем меня спрашивали? – улыбнулся, наблюдая за перемещениями Такуми. В машину сел, сумку кинул на заднее сидение, поскольку другого варианта вроде бы как и не предложили. Откинулся на спинку кресла, устало прикрыв глаза.
- М? – расслабиться не получилось. Чуть повернул голову, искоса глянув на ученого вцепившегося в руль до побеления костяшек пальцев. Вот это уже еще более нездоровая реакция на простое прикосновение. Причина? Боец, разорванная связь… Еще причина? Об этом можно узнать и позже. Не было никаких эмоций кроме отстраненного интереса одним простым вопросом. Лэйла бы тоже такой была если бы я умер? Нет, она бы умерла. В конце концов я не настолько садист, чтобы заставлять кого-то жить. Не знал, касалось ли это Такуми. Все может быть.
- Откуда вы знаете, что является вопросом жизненной важности, а что нет? Малейшие колебания вселенной могут сдвинуть планету с оси… Впрочем не буду больше никогда, если желаете. – отвернулся, посмотрев в окно. "Не трогайте меня". Это как не думать о белых слонах.
У Такуми были красивые руки…

+2

10

все всяких сомнений за
а позже я хотел бы лично с вами пообщаться, господин Сатоши Райден.

0

11

за
*с интересом поглядывает*

0

12

ЗА

0

13

ЗА

Отредактировано Sigeru Zaylen (2010-12-27 21:15:32)

0

14

ЗА

0